"Эдем, эдем, эдем" Пьера Гийота вышел в русском переводе Маруси Климовой без скандалов и запретов. Шока, как 34 года назад в Париже, не будет… Но "Эдем…", тем не менее, по-прежнему остается самой мерзкой и одновременно величественной книгой в европейской литературе конца ХХ века. Сравнения при разговоре о творчестве Гийоты бессмысленны. Ни маркиз де Сад, ни русские постмодернисты (сочинения Сорокина и Ширянова рядом с поэтическими нарывами Гийота - шелковая проза) не смогут вступить с текстами Гийоты в сколько-нибудь уверенный диалог.

Вязкий литературный дискурс Гийота втягивает в себя все самые вызывающие выделения жизни - яркие, скверные, воспаленные в экстазе предсмертной эрекции. Он живописует человечество в момент его постоянного рождения-смерти. Его герои, как материнский плод, скользят в мутной жидкости, которая дает жизнь и отнимает ее, превращаясь в смрадные испражнения. Потоки спермы, пота, ректальной слизи, слюны, соплей, смешанных с кровью, - вот чем наполнен этот сосуд, в котором бьется дух человека в попытках постижения самого себя.

Война - секс - смерть - координаты, которые задают пространство современной жизни. Гийота как будто предугадал зарождение "идеального" насилия в виде террора, увидел его сквозь пепел костров Алжирской войны.

Впрочем, сегодня "Эдем…" станут читать либо откровенные извращенцы, либо интеллектуальные онанисты. Остальные - обыватели. Для них жизнь уже превратилась в "Эдем…", и только поэтому они не способны переварить такой текст. Потому что он - почти полуразложившаяся в утробе, расщепленная в мозгах сама проза жизни.

Примечательно, что лингвистически это оформлено по всем законам иллюзорности, в которую погружена толпа. Но вот здесь, на языковом уровне, возникает одно противоречие… Языковое 3D, которое создает Гийота, может быть ярче, сочнее самой реальности, а потому угрожающе замещает явь.

И на поверхность такой вязкой прозы вываливается одно лишь бесконечное совокупление шлюхарей с мальчиками-инвалидами, пастухов с брутальными бурильщиками, бешеных французских солдат с издыхающими младенцами. В рот, в бок, в ухо, в ребро… Итак: "/Солдаты в касках, напрягая мышцы и широко расставляя ноги, топчут завернутых в пурпурные, фиолетовые шали младенцев…"

Владимир Кирсанов

Серия: "Сосуд беззаконий".
Перевод: с франц. Маруся Климова.
СПб.: Общество друзей Л.-Ф.Селина; СПб.: "Митин журнал"; Тверь: KOLONNA Publications. 2004, 280 стр., 3000 экз., ISBN 5-98144-033-3.