Физиологически и идеологически все было расширено СуперМогутиным сперва до границы, потом до заграницы, наконец, до испанских, коста-риканских, голландских и других дыр… Вставлять больше некуда и некому. "Пидарский бог" молчит в ответ на потоки жертвенной спермы, ректальной слизи и крови мальчиков-девственников, чьи анусы поэтическое сознание Могутина лузгает, как базарная бабка тыквенные семечки.

Чпок-чпок-чпок…

Впрочем, Могутин всегда был равнодушен к звукописи. Аллитерация – это слишком традиционно (ой, люли-люли), чересчур по-русски. Потому вы этого не услышите от автора "Декларации независимости", который, как кому-то казалось, насиловал и русский язык и литературу. Не услышите стонов, криков отчаяния, боли и унижения. Могутин ведь был "супер" не потому, что брал Россию с ее литературой, Есениным и кем еще там… А потому, что Россия ему с удовольствием беззаботно отдавалась – и вообще, и в частности. А он, Слава, не догадывался об этом.

И только потом открылся заговор мира, опущенного СуперМогутиным в конце 1990-х. 14 лет его щупал "Господин Гомоген":

…Они все пытались меня споить
Они все мечтали меня сломать
Они все хотели меня купить
Они все сумели меня продать
И в Америке и в Европе

Мы заигрывали со Славой славой, и нам хотелось верить, что он принимает эти правила игры. Мы восхищались его песнями о свободной любви, а ему-то хотелось любви на свободе… И вот теперь этот радиус свободы в "Декларации независимости" поэт Ярослав Могутин установил для себя сам.

Владимир Кирсанов

Тверь: KOLONNA Publications. 2004, 110 стр., 1000 экз., ISBN 5-98144-028-7.